Юбилей выдающегося оружейника

Е.Ф. Драгунов

Евгению Федоровичу Драгунову, конструктору винтовки, которую специалисты нарекли лучшей снайперской винтовкой XX века, 20 февраля 2010 г. исполнилось бы 90 лет.

Е.Ф. Драгунов родился в Ижевске 20 февраля 1920 года в семье потомственных оружейников, родословная которых уходит корнями в XIX век. После окончания семилетней школы Евгений Драгунов поступает во вновь открывающийся Ижевский механико-металлургический (затем – индустриальный) техникум на специальность «Холодная обработка металлов резанием».

После окончания техникума Евгений был направлен на оружейный завод технологом в ложевой цех. Дела его пошли довольно успешно, но в 1939 году, после года работы, он был призван в армию.

В наклонностях и знаниях новобранца быстро разобрались, и уже через полмесяца его направляют в Хабаровскую школу артиллерийской инструментальной разведки, которую он заканчивает с отличием и остается в ней оружейным мастером.

После демобилизации в конце 1945 года старший сержант Драгунов вернулся в Ижевск, где вновь поступил на Ижевский машиностроительный завод, но уже в отдел главного конструктора. С этого времени вся жизнь Е.Ф. Драгунова была посвящена конструированию оружия и «Ижмашу». Здесь в полной мере проявилось конструкторское дарование Драгунова.

В 1948 году он осуществил модернизацию снайперской винтовки обр. 1891/30 гг.: новый облегченный кронштейн для оптического прицела ПУ позволил, во-первых, дозаряжать винтовку из обоймы (что было невозможно с кронштейном конструкции Кочетова). Во-вторых, сэкономленный на этом вес был «добавлен» на ствол. При прежнем весе винтовка МС-74 стала показывать существенно лучшую кучность. Успехи перспективного оружейника не остались незамеченными, его переводят на должность инженера-конструктора, а затем – ведущего инженера.

Михаил Драгунов с отцовской тулкой

С конца сороковых годов Драгунов стал заниматься проектированием различных образцов спортивных винтовок высокого класса точности. Была изготовлена первая партия винтовок «С-49», которая представляла собой доработанную в соответствии с правилами соревнований по стрелковому спорту винтовку МС-74. Уже в 1950 году из этой винтовки мастер спорта В.Борисов на соревнованиях в Болгарии установил мировой рекорд – первый официальный мировой рекорд советских стрелков.

В пятидесятые годы Драгунов разрабатывает целую гамму спортивных винтовок, в том числе ЦВ-50, МЦВ-50, ЦВ-55 «Зенит», «Стрела», облегченную модель для женщин «Тайга», винтовку для стрельбы по движущейся мишени «Бегущий олень». Под руководством Е.Ф. Драгунова началось создание винтовки для зимнего двоеборья «Биатлон», а также винтовки для тренировочных стрельб «СМ». Многие из них не раз приносили золото нашим спортсменам на международных соревнованиях. В 1957 году за создание спортивных винтовок Е.Ф. Драгунов был удостоен первой награды за конструкторскую деятельность – ордена «Знак Почета», а еще через два года – Большой серебряной медали ВДНХ СССР.

Несомненно, в конструировании оружия Евгению Федоровичу помогал и личный опыт стрелка-спортсмена первого разряда. Еще во время учебы в техникуме он был «ворошиловским стрелком», а впоследствии не раз становился призером городских и республиканских соревнований. Стрелял он, конечно, и из созданного им самим оружия.

Кроме стрелкового спорта, Евгений Федорович увлекался охотой. Охотиться он начал еще подростком, лет в пятнадцать. В те не слишком сытые времена добытая утка или заяц были существенной добавкой в семейный котел.

Его первым ружьем был переделанный в однозарядную гладкостволку 32-го калибра трофейный австрийский «Маннлихер» образца 1895 года. Как впоследствии вспоминал Евгений Федорович, поначалу его сильно изумила система затвора: непривычное после отечественной «трехлинейки» прямое движение затвора. Доверия это не вызвало, поэтому первый выстрел Евгений сделал, привязав веревкой рукоятку затвора к ложе. И только убедившись в работоспособности и безопасности «австрийца», стал стрелять без опаски.

После войны приобрел курковую «тулку» модели БМ, 16-го калибра, с патронниками под латунную гильзу. Надо сказать, всю жизнь душа у него лежала именно к классической курковой «горизонталке». Когда «расстрелял» вдребезги свою первую «тулку», то сменил ее на такую же точно «БМ-ку» и тоже 16-го калибра. Главный конструктор «Ижмеха» Николай Леонтьевич Изметинский, с которым Евгений Федорович был дружен, как-то предлагал ему подобрать хорошую «вертикалку». Но Евгений Федорович, поблагодарив, отказался.

А вот капсюльную шомпольную двустволку дореволюционного ижевского производства, которую один из его друзей нашел на чердаке своего дома, он приобрел. И привел ее в работоспособный вид: в опытном цехе сняли с нее многолетнюю ржавчину, подчистили каналы стволов (так что вместо 16-го стала она примерно калибра 14-го), заменили брандтрубки, из прямого рябинового прута сделали шомпол с латунным наконечником, сделали вполне современное в ту пору (начало 1960-х годов) фосфато-лаковое покрытие. Подобрал Евгений Федорович подходящие капсюля и брал свою «шомпалку» на охоту! Весть об этом быстро разнеслась в ижевском охотничьем сообществе. Ходили байки: «Если услышишь сначала постукивание шомпола, а потом выстрел с клубами дыма – значит, Федорыч охотится».

Патроны всегда снаряжал сам. Это был настоящий ритуал подготовки к охотничьему сезону. Сначала в растворе уксуса промывались гильзы и удалялись стреляные капсюля. Затем вставлялся капсюль и досылался до упора в наковаленку. Эту операцию Евгений Федорович проделывал с филигранной точностью, легким, выверенным ударом тяжелого молотка. Порох всегда взвешивал на аптекарских весах, разновес был с гирьками до 5 (а может быть, даже до 1) миллиграммов. Затем досылал два войлочных пыжа опять-таки точным движением навойника: не слишком слабо, но и не слишком сильно, чтобы не раздавить пороховые зерна. И, наконец, дробь (вот ее-то можно и меркой отмеривать), а в заключение – картонный пыж и герметизация стыка пыжа с гильзой расплавленным свечным парафином.

Охотился грамотно, никогда не стрелял по далеко летящей утке – дальше 35–40 м. Не любил ездить на открытие охоты: пальба сплошная, лупят без разбору – хоть за 100 метров утка, все равно стреляют.

В последний раз съездил на охоту, когда было ему уже далеко за 60. Со своим другом по охоте и увлечению стрелковым спортом, доцентом Ижевского сельхозинститута Олегом Григорьевичем Яковлевым рванули на неделю на «ГАЗ-67» в самые глухие места на границе Удмуртии и Пермской области. Взять ничего не взяли, но воспоминаний об этой поездке хватило надолго.

М.Е. Драгунов, А.Н. Вознесенский, Е.Ф. Драгунов, 1972 г.

Следующим этапом в жизни Драгунова стало создание самозарядной снайперской винтовки. В 1958 г. он принимает участие в конкурсе на ее создание. «Как делать кучные магазинные и спортивные винтовки, я более-менее знал, – писал в автобиографии Евгений Федорович, – а вот как самозарядные – не знал никто, в том числе и я, но опыт работы с целевым оружием дал мне многое, чего не было у моих соперников. Они имели опыт работы над автоматическим и самозарядным оружием, а у меня был опыт, как сделать хорошо бьющий ствол. В этом мне хорошо помог Иван Андреевич Самойлов – признанный специалист этого дела».

В бескомпромиссной борьбе, развернувшейся между образцами конструкции А.С. Константинова, С.Г. Симонова и Е.Ф. Драгунова, заслуженную победу одержала ижевская винтовка. В работе над СВД конструктор решил ряд задач, которые до этого не давались признанным корифеям оружейного дела. Ему удалось совместить в одном образце качества, характерные и для спортивного оружия – высокую кучность и удобство для стрелка, и для боевого оружия – надежность в самых суровых условиях эксплуатации.

Самозарядную снайперскую винтовку Драгунова принимают на вооружение Советской армии в 1963 году. СВД стала вершиной конструкторской деятельности Драгунова. За ее создание Евгений Федорович получил Ленинскую премию. Отличные боевые и эксплуатационные качества винтовки были высоко оценены не только отечественными, но и зарубежными военными специалистами. Французский журнал Armee et Defence пишет: «Главное впечатление – эффективность и функциональность: ничего лишнего. Ничего сложного или хрупкого в обращении. Остается только одно – прицеливаться и стрелять». По свидетельству швейцарского военного журнала Schweizer Waffen Magazin, винтовка СВД уверенно перекрывает нормы НАТО по кучности стрельбы для снайперских винтовок. В американской печати отмечалось, что винтовка СВД считается лучшей винтовкой этого столетия. Остается добавить, что аналогичных образцов больше никто в мире так и не создал.

Винтовка СВД стала основой для разработки на «Ижмаше» самозарядных охотничьих карабинов семейства «Медведь» и «Тигр», которые пользуются огромной популярностью в России и за рубежом.

В конце 80-х годов к снайперской винтовке были предъявлены новые требования, ограничивающие габариты оружия.

Группа конструкторов под руководством Драгунова приступила к созданию снайперской винтовки СВД со складывающимся прикладом. Эта его работа была продолжена группой конструкторов под руководством другого опытнейшего ижевского конструктора А.И. Нестерова. Снайперская винтовка со складывающимся прикладом (СВДС) также была принята на вооружение Российской армии.

В начале 70-х годов Е.Ф. Драгунов взялся за принципиально новую для себя работу – пистолет-пулемет. Специфика этого вида оружия исключала возможность заимствования конструкторских решений СВД, поэтому в конструкцию пистолета-пулемета был положен ряд новых элементов. Но эта работа не была закончена, так как армия – в то время единственный заказчик – утратила интерес к этому виду оружия. И только спустя двадцать лет, уже будучи на пенсии, Е.Ф. Драгунов возобновил работу над ПП-71 на Ижевском механическом заводе, куда была передана разработка. Последний образец, над которым он работал, под названием «9 мм пистолет-пулемет «КЕДР» (Конструкция Евгения Драгунова) был принят на вооружение МВД России уже после смерти конструктора, а в 1994 г. на вооружение МВД был принят пистолет-пулемет «Клин», разработанный на базе «КЕДРа».

Сегодня на базе «КЕДРа» Златоустовский машиностроительный завод выпускает целое семейство образцов гражданского и служебного оружия: пистолет ПКСК под патрон 9х17, пистолеты под патроны травматического действия – ПСТ «Капрал», ПДТ-9Т «Есаул», ПДТ-13Т «Есаул-3».

Поддерживая семейную традицию, по стопам отца Е.Ф. Драгунова пошли два его сына – Михаил и Алексей, и внук Алексей. Михаил Евгеньевич работает на механическом заводе, а Алексей Евгеньевич и Алексей Алексеевич – в Конструкторско-оружейном центре ОАО «Концерн «Ижмаш».

На стрельбище Харьковского военного училища, 1984 г.

Коллеги-конструкторы говорят, что Е.Ф. Драгунов, имевший высочайшую репутацию специалиста-оружейника, был бескорыстным и скромным, никогда не гнался за славой и наградами. Евгения Федоровича отличала не только беззаветная преданность делу, но и удивительное жизнелюбие и чувство юмора, это был добрый и сердечный человек, душа любой компании. Он щедро делился знаниями с молодыми конструкторами своей группы, многие из них в дальнейшем стали первоклассными специалистами.

4 августа 1991 года он ушел из жизни, но память о нем живет, его искренне считают своим учителем и наставником два поколения конструкторов, работавших с ним на «Ижмаше». Память об этом выдающемся ижевчанине увековечена в его родном городе – в 1992 году одна из улиц Ижевска переименована в улицу Оружейника Драгунова.

Евгений Федорович Драгунов любил повторять запомнившуюся ему фразу из Джека Лондона: «Он остался в живых потому, что нажал на спуск на пять шестых секунды раньше, чем его противник». Всю свою жизнь конструктор-оружейник работал для того, чтобы наши русские, советские солдаты могли выстрелить на долю секунды раньше противника.

Подготовил Андрей Угаров
Фото из архива семьи Драгуновых
Охотничий двор №05(18) май 2010