Pigeon guns или еще раз о садочных ружьях

Для тех, у кого страсть к азартным играм уживается с любовью к гладкоствольным ружьям, нет лучшего занятия, чем садочная стрельба (live pigeon shooting) или, в бескровном её варианте, Helice. Это упражнение также известно как Z-Z и Electrocibiles.

Желающих пострелять живых голубей ждут серьёзные трудности. Первая в том, что на земле осталось не так уж много мест, где данное занятие ещё не успели запретить. Знаю, не добрались до Испании, нескольких штатов в США и Мексики. В Техасе, где живу уже 26 лет, запрета пока не предвидится, но нет и популяризации этого спорта. Круг стрелков крайне узок. Соревнования напоминают масонские сходки: оповещения не рассылаются, поучаствовать, либо просто прийти поглазеть можно лишь по рекомендации, посторонних не пускают, более того, гонят взашей.

Есть ещё нюанс: если живёте от зарплаты до зарплаты, возникают финансовые трудности. Живые голуби дороги. Кроме того, в дополнение к грамотам и кубкам победители получают солидную сумму наличными, не благословлёнными налоговым управлением. Спонсоров нет, а, стало быть, все деньги из кармана участников. Ну и, конечно же, пари (side betting). Значительные суммы меняют хозяев после каждого выстрела.

Литературы о live pigeon shooting практически нет. Последняя серьёзная работа была издана в Англии в 90-х годах 19-го века. Сегодняшнему читателю приходится довольствоваться случайными статьями, изредка мелькающими в оружейной периодике. По большому счёту, это одна и та же статья, кочующая из журнала в журнал, только слегка переписанная, чтобы плагиат столь назойливо глаз не раздражал. Это почти как у Стравинского про Вивальди - один и тот же концерт, написанный четыреста раз. То немногое, что попадает в печать, больше о прошлом, избегает упоминания о современной садочной стрельбе, её как бы не существует. Вот-де в нецивилизованные дни, мол, было такое: люмпены за трактирами, а одуревшая от безделья и вседозволенности аристократия в закрытых клубах доводили божьих птах до смерти. А в наши просвещённые времена...

И бесполезно писать, звонить в редакции с просьбой рассказать, кто, где и как сегодня стреляет живых голубей. Всё равно не скажут, потому что данная тема - табу, политически опасная. Пишут обо всём, лишь бы заполнить страницы между рекламой, но о садочной стрельбе - ни гу-гу. Доходит до смешного. Например. Беру наугад старый номер уважаемого журнала. Пишет Майкл Макинтош (Michael Mcintosh) - автор нескольких книг, редактор журнала «Shooting Sportsman», один из главных американских ружейных авторитетов и кладезь оружейной дезинформации. Передо мной его статья «Перчатки для стреляющих рук». На шести полосах. Не знаю, как вы, а я восхищаюсь этим мужиком: ведь не каждому отмерено таланта на то, чтобы исписать журнальный разворот, доказывая, что перчатка, хорошо скроенная и сшитая, из кожи высшего качества, а также правильного размера, лучше плохой и тесной! Гений! Или вот ещё. Тот же автор в другом номере этого журнала пишет, но только на четырёх полосах. Ничего, статья короче, зато название длиннее и с воображением: «Удовольствие от охоты и хорошей стрельбы». Из прочитанного узнаём, что на охоте получаешь больше удовольствия, когда попадаешь, нежели мажешь. И что стреляешь тем лучше, чем больше тренируешься. Нам бы такое и в голову не пришло, «спасибо» светочу, вразумил.

Ещё пример, на этот раз из Gray's Sporting Journal. Пишет Терри Вайланд (Terry Wieland), он же автор монографии «Spanish Best: The Fine Shotguns of Spain» и ряда других, столь же скучных и бессодержательных книг. Не щадя места, этот деятель славит удовольствие от стрельбы амбарных голубей из засады и рассуждает, каким великим спортсменом чувствует себя (после стрельбы из ружья 12-го калибра по голубям на посадке!). А позже - ещё и аристократом, когда хавает настрелянную добычу, запивая канадским виски, к которому у него, по слухам, большая слабость. Так и пишет: «...и ужинаешь, как аристократ».

Самые первые голубиные ружья
имели кремнёвый замок, были
шомпольными, одноствольными,
массивными и довольно
неуклюжими. Проворно стрелять
из них было невозможно.
Одноствольное ружьё
Джона Харрисона,
Лондон, конец XVIII века

И ведь печатают такое!

Ну да Бог с ними. Наш разговор о садочной стрельбе, о Helice (русского названия нет), о ружьях для этого спорта. С ружьями - без проблем, регулярно ими пользуюсь, хотя и не по назначению, а для спортинга и охоты на уток и гусей. Что до остального, должен предупредить, информация о Helice и Live pigeon shooting - это в основном компиляция статей из американских и британских публикаций.

В моей статье, перефразируя доктора Самуэля Джонсона, вы найдёте и новое, и интересное. К сожалению, что ново - не всегда интересно, что интересно - не очень ново. Причина проста: мой личный опыт по Helice ограничен несколькими, причём крайне неудачными попытками. Со стрельбой живых голубей ещё хуже, здесь я успешно выступал лишь как зритель и болельщик, не более. На все попытки друзей заманить в участники, вежливо благодарил и отвечал, что, мол, с удовольствием, но сегодня не при деньгах, кошелёк забыл. А он должен быть вместительным. Вот типичный денежный расклад со слов приятеля - одного из участников дружеской встречи членов клуба Deep River в Chapel Hill в Северной Каролине пару дней назад. Двести членов клуба стреляли четыре дня по двадцать пять зачётных птиц в день. Количество пристрелочных (обычно в этом клубе заказывают 25-75 штук на нос) не ограничивалось, знай плати по шесть долларов за экземпляр. Победитель каждого дня вместе с грамотой уносил скромный приз - $50 000. Это не опечатка, именно пятьдесят тысяч. В купюрах с портретом Бенджамина Франклина. В фас и с загадочной улыбкой.

Есть и другая причина, из-за которой уклоняюсь от участия: мой уровень стрельбы низковат. Для успеха нужно стабильно убивать не менее 90% птиц, иначе роль донора гарантирована. А в доноры мне о-о-очень не хочется.

Садочная стрельба (Live pigeon shooting) зародилась в Англии, по некоторым источникам в 1790 году. Точная дата и обстоятельства, послужившие рождению данного вида спорта, затерялись в пыли столетий. Каждый волен строить догадки. Вот моя.

Приезжего в Лондоне поражает изобилие городской скульптуры. Короли, королевы, государственные деятели, полководцы (свои и иностранные), деятели искусства, ученые, просто знаменитые граждане застыли в чугуне или бронзе под лондонским небом в разнообразных позах. Ну а что голуби делают с городской скульптурой, сами знаете. Этим подлым птицам всё равно, гипсовая ли пионерка с веслом, Ленин на броневике, или Медный Всадник - гадят всё, без оглядки на художественную ценность. В конце концов, чья-то чувствительная душа не выдержала, возмутилась столь непочтительному отношению к художественно-историческим ценностям и решила проучить мерзких тварей. По моей теории, человек этот отловил некоторое количество воркующих дьяволов, вывез их в поле, а там, выпуская по одному, стал по ним шарахать из ружья пока всех не перестрелял. По дороге домой улыбался и напевал: «Летите, голуби, летите...». Случайным зрителям это ужасно понравилось. Кто-то предложил самим попробовать. Наловили голубей, притащили ружья и ... родился новый вид спорта: голубя накрывали шляпой, к которой привязывалась нить. По команде стрелка «pull» (тяни), следовал рывок верёвки, шляпа сдергивалась и птица, подумав про себя, что надо отсюда сваливать, пока не пришили, хлопала крыльями и взмывала вверх...

С появлением более лёгких и
маневренных казнозарядных
двустволок, садочные стрелки
не преминули воспользоваться
этими достижениями
оружейников. На фото - ружьё
Джозефа Ланга с нижним
поворотным рычагом Генри
Джоунза под шпилечные
патроны, конец 1850-х гг.
(справа) и ружьё Э. Рейлли
с таким же рычагом, но под
патроны центрального боя,
начало 1870-х (слева)

Новый вид стал спортом простонародья. Рик Пратт (Rick Pratt) в статье «Vintage Pigeon Guns» так пишет об этом «демократическом» периоде в истории садочной стрельбы. «Часто матчи проходили в поле за местным трактиром - центром гравитации мужского населения. Неудивительно, что соревнования сопровождались обильной выпивкой и ставками на стрелков. Это не способствовало репутации спорта в обществе. Он то умирал на десятилетия, то возрождался с новой силой. Сначала общих правил не существовало, не было и ограничений на калибр ружей и заряд дроби. Действовало лишь одно правило: победить любой ценой».

Изменения пришлись на 1850 год, когда группа аристократов решила возродить в очередной раз умерший спорт и «цивилизовать» его. «Сто джентльменов» (так группа назвала себя) разработали первые, лишь базовые правила, включая дистанции. Для клуба они арендовали Hornsey Woods, поместье к северо-западу от Лондона. В году клуб переехал в Hurlingham Estate. 23 февраля года на собрании, проходившем в офисе оружейной фирмы «Грант» были приняты Hurlingham Rules - клубные правила, регулирующие все аспекты спорта. И хотя к этому времени каждый клуб имел собственные правила, авторитет членов Hurlingham Club (среди них был и Принц Уэльский - будущий король Эдуард VII) был настолько велик, что они повлияли на спорт в целом. Эти правила, с незначительными изменениями, сохранились до наших дней. Среди прочего, они лимитировали заряд дроби 1,25 унцией, калибр ружья не должен был превышать 10-го, а его вес - 8 фунтов.

Энциклопедия 1911 года сообщает, что стрелковый ринг отличался размерами. К примеру, расстояние от ловушек до забора в Монако было всего 20 ярдов, в то время как в Хендоне - 65. Пять ловушек (boxes) располагались по дуге в пяти ярдах друг от друга. От них шла стрелковая дорожка длиной в 31 ярд. По команде стрелка стоявший рядом с ним человек рывком проволоки открывал одну из ловушек. Выбор ловушки был произвольным. На каждую птицу разрешалось два выстрела. Убитые птицы, упавшие за оградой, не засчитывались.

Оружейный рынок к тому моменту был насыщен. Спрос на высококачественные ружья стабилизировался. Заказы, конечно, существовали, но это был лишь финансовый ручеёк: одному техническая новинка приглянулась, у другого сын подрос. Потребность в новом типе ружья была манной небесной, посланной лондонским оружейным фирмам в ответ на их молитвы и за примерное поведение. Почувствовав запах денег, они бросились бороться за именитых и состоятельных клиентов. Их бирмингемские коллеги тоже времени не теряли: имели своих заказчиков на садочные ружья, да и лондонцы посылали заказы на части и компоненты.

Результаты матчей публиковались в печати. За положительные отзывы оружейники прессе платили. Вполне официально. По установленной таксе. Оружейные фирмы посылали своих представителей на матчи, чтобы посмотреть, посоветовать. Многие оружейники участвовали в турнирах, некоторые успешно. Блестящий стрелок Босвел построил значительную часть своего бизнеса на заказах на садочные ружья от соперников по матчам. Чёрчил, Гринер и Грант успешно выступали на ринге. Победы, призовые места служили лучшей рекламой их продукции.

Матчи в Hurlingham были не только спортивным, но и заметным социальным событием. Женщинам, даже титулованным, стрелять в те неравноправные дни не полагалось. Пока мужчины развлекались, дамы скучали (но делали вид, что происходящее безумно интересно).

Во все времена спортсмены
предъявляли к садочным
ружьям высочайшие
требования. Их мечтой было
обладание совершенным
инструментом для поражения
цели. На фото - тренировка
перед соревнованием

Потом начали ворчать. Женская оппозиция крепла. Началось движение за запрет садочной стрельбы. Возглавила антистрелковую кампанию жена Эдуарда Александра - принцесса Уэльская. Она считала Live Pigeon Shooting безвкусным, жестоким и вульгарным занятием. Под её влиянием стрельба живых голубей в Hurlingham была прекращена в 1901 году (по другим источникам в декабре 1905-го) и законодательно запрещена в Великобритании в 1906-ом. Между 1901 и 1906 годами ведущим в Великобритании стал Национальный Стрелковый Клуб (National Gun Club) в Хендоне (Hendon). Большинство международных матчей проходило в Монако.

Великобританией дело не ограничилось, континентальная Европа (одна страна за другой) приняла законы, запрещающие Live Pigeon Shooting. Живые птицы были заменены искусственными. Но сохранился ринг, забор, уцелели, хотя и сильно изменились, ловушки (теперь они называются машинами), а главное, остались садочные ружья (pigeon guns). Слово «Helice» - так официально называется этот эквивалент стрельбы живых голубей -пришло из французского и означает «вертолёт». Пластмассовый двухлопастный красный или оранжевый пропеллер, длинной 28 см со вставленной в середину белой тарелочкой диаметром 10,4 см. Helice действительно похож на вертолёты, что я видел на полярных трассах: если не развалится, то Бог даст, опустится на землю... В Соединенных Штатах до недавних пор термин «Helice» использовался редко, ему предпочитали «Z-Z». Это американское название лучше описывало непредсказуемую, зигзагообразную траекторию полёта пластмассовой птахи. В Италии, где данный спорт имеет больше поклонников, чем в любой другой стране, прижилось название «Electrocibiles», не иначе как для того, чтобы подчеркнуть электрическую природу метательных машин и пульта управления. Международный орган, в который входят все национальные ассоциации Helice, имеет длинное французское название - Federation Internationale de Tir Aux Armes Sportives de Chasse, сокращенно FITASC. 3a основу правил FITASC (их 27) взяты уже упомянутые Hurlingham Rules.

Расстояние между машинами и барьером (забором высотой 60-80 см) определено в 21 метр, но может быть уменьшено, если соревнования проходят на ринге, построенном для Live Pigeon Shooting. Скорость вращения моторов метательных машин устанавливается главным судьёй и может достигать 10000 оборотов в минуту. Могут использоваться 5, 7 или 9 машин. Стрелковая дорожка размечается от 24 до 30 метров с шагом в 1 метр. Стрелку даётся два выстрела на каждую птицу. Птица считается убитой, если белый вкладыш упал на землю внутри ограды.

Вроде бы всё просто, не так ли? Вообразим, наша мишень, голубь или его имитация, взлетает минимум в 30 метрах (последняя отметка на стрелковой дорожке) от нас и удаляется по непредсказуемой зигзагообразной траектории на большой скорости. И вот эту-то мишень мы должны сразить намертво, чтобы она упала внутри ограды, иначе не в счёт. Не ранить птицу и не царапнуть, а сразить наповал. Даже в идеальных условиях, при отсутствии ветра и при полёте искусственной мишени перпендикулярно поверхности земли, это трудно. Ну а если ветерок, лёгкий такой, скажем не больше 30 миль в час? Либо искусственная пичуга, вылетев из машины, к нам развернулась профилем, площадь которого всего 20 квадратных сантиметров? И ещё момент: не на вылете же из машины мы её стреляем, ведь пока нажмём на курок, она удалится. Пусть лишь на пять метров, но значит, между нами и мишенью уже 35 метров. Это дистанция первого выстрела. А если промахнулись, второй раз стрелять. Расстояние же теперь 40-45 метров! Нет господа, всё совсем не так просто. Давайте прикинем, каким в идеале должно быть ружьё для Live Pigeon Shooting и Helice.

Вес

Мы прочитали правила FITASC про 36 г дроби и согласились, что это разумно. Если раненые птицы и слегка задетые мишени не в счёт, то с лёгким зарядом лучше дома за печкой сидеть и на ринг не соваться. Из прочитанного ранее припоминаем наше эмпирическое правило о соотношении веса заряда к весу ружья - 96 раз. Осталось только перемножить две цифры: 1,25 унции х 96 = 900 унций. Делим результат на 16 (количество унций в фунте) и получаем 7,5 фунта (3,4 кг), минимальный вес ружья. Перечитываем правила FITASC. Там чёрным по белому сказано, что вес ружья не должен превышать 8 фунтов (3,6 кг). Запомним эти цифры, они нам понадобятся.

Эжекторы

Высокая скорострельность не требуется, а, стало быть, не нужны и эжекторы. На самом деле, они нигде не нужны, кроме стрельбы с загонщиками (driven bird shooting). Скажу больше, от эжекторов только вред. Во-первых, это капризное механическое устройство, нуждающееся в точной регулировке. Во-вторых, в коробке нужно место, чтобы втиснуть детали эжектора. А раз так, размер замка увеличивается, вес ружья растёт, динамика ухудшается. В-третьих, отказ от эжекторов даёт надежду, что меньше пластмассовых гильз останется валяться на земле. Тех самых гильз, за которыми наклоняться лень.

Гамлетовская дилемма: с курками или без?

От бескурковых ружей тоже преимуществ никаких: времени взвести курки у нас достаточно. С заменой бескуркового ружья курковым конструкция упрощается, замок уменьшается и теряет вес.

Замок и запирающий механизм

Для куркового ружья выбирать приходится между «замком в дереве» (Bar In Wood) - отпадает сразу по соображениям прочности, вернее, непрочности - замком, в котором главная (плоская V-образная) пружина основанием смотрит в сторону дула (Bar Action) и тем, где эта пружина развернута в противоположную сторону (Back Action). Выбираю последнюю. Причин две. Конструктивно «Back Action» прочнее, так как меньше металла вырезается внутри коробки для размещения компонентов. Это позволяет срезать металл снаружи, т.е. снизить вес без потери прочности. Второе - эстетика: наружный металл срезается так, что в поперечном разрезе нижняя половина коробки представляет полуокружность, форму более приятную глазу, нежели перпендикулярные плоскости коробок других конструкций.

При массе заряда в 36 граммов, единственное соображение при выборе запирающего механизма - прочность. Ну а раз так, думать нечего. Прочнее, чем Джонсовский (Henry Jones) нижний рычаг - патент № 2040 от 7 сентября 1859 года - ничего нет. Если мы ищем подержанное садочное ружьё высокого качества и умеренной цены, появляется и экономическая причина для такого выбора. Нижний рычаг не слишком популярен, а потому спрос на него меньше и цены ниже.

Стволы

Желательно, чтобы они были максимально длинными: короткоствольное ружьё труднее «ткнуть» в заданную точку. Представьте, что вы хотите точно показать классу на карте некий город, скажем, Колымяги. Чтобы не заслонить карту, близко подходить нельзя, приходится показывать стоя в нескольких шагах от неё. Согласимся, сделать это длинной указкой легче, чем карандашом. Есть возражения? Нет? Ну и хорошо. Согласились с этой идеей и оружейники, поэтому 30 дюймов - наиболее распространённая длина стволов, хотя часто встречаются 32, 34, а изредка 36 дюймов. Говоря о стволах, следует напомнить массу нашего заряда - 36 грамм. Это на 25% больше, массы заряда при стрельбе птиц с загонщиками, а, стало быть, давление газов в стволах выше, причём значительно. Вопрос, что делать? Правильно, выхода нет, будем увеличивать толщину стенок стволов. Сказано - сделано, толщину увеличили, теперь стволы и длинные и толстостенные, но ... тяжёлые. Чтобы их сбалансировать, нужно центр тяжести назад сдвигать. А как? Да просто, зальём немного свинца в ложу, он и сдвинется! Но за длинные толстостенные стволы и свинцовый балласт нам дополнительным весом пришлось расплачиваться. А вес, как помните, ограничен: не больше 3,6 килограмма. Вот из-за этого я, как заезженная пластинка, повторял, долдонил про уменьшение веса коробки за счёт оптимального выбора её конструкции!

Здесь, в разговоре о стволах, уместно упомянуть дульные сужения. Стрелки с быстрой реакцией предпочитают более открытые чоки в первом (правом) стволе вплоть до цилиндра. Дульное сужение второго ствола - полный чок.

Ложа

Один из уважаемых авторов рассказывает удивительные истории. Будь литературы о садочных ружьях больше, а то немногое, что написано, доступно широкому читателю, я бы в бутылку не лез и спорил. Но приходится.

В конце XIX века с созданием
лёгкого бескуркового ружья с
доковыми замками, в целом,
завершился переход к
современной конструкции
двустволки. Бескурковое ружьё
компании «Э. Д. Черчилль»,
Лондон, конец XIX века

Первая неточность прямо во вступительном параграфе. Цитирую: «Не случайно на самых престижных - лондонских - аукционах «Сотбис» и «Кристи» больше половины выставленных ружей - садочные». Это не совсем так. Докладываю про вышеназванные и прочие аукционы: садочных ружей (Pigeon Guns) на них единицы. Это потому, что садочных ружей было произведено гораздо меньше, чем т.н. охотничьих (Game Guns). Пратт утверждает, и похоже на правду, что порядка 1% от общего числа. О том, что их там мало у меня сведения точные, можно сказать из первых рук: получаю и внимательно рассматриваю каталог каждого аукциона. Сама по себе эта неточность не так уж и важна, разве что для предупреждения доверчивых читателей, чтобы не торопились в Лондон билеты брать и визы заказывать. Но она напрямую связана с другим безответственным заявлением: «Своими конструкцией и совершенными формами современная двустволка обязана развитию спортивной стрельбы. Именно спортивная стрельба вызвала интерес к гладкоствольному оружию в большей степени, чем даже охота». Здорово сказано. Только неверно. Было наоборот, повальное увлечение высшего общества стрельбой с загонщиками двигало развитие «охотничьего» (Game Gun) оружия, а уж потом все инженерные, металлургические и прочие новинки использовались в Pigeon Guns.

Казалась бы, ну какая разница, зачем я к человеку прицепился? Есть разница. Не учтя её и поверив ложной информации, мы не сможем понять историю развития английской двустволки.

Этот же автор утверждает, что прямая английская ложа характерна для садочных ружей. Возразим, типичной была и есть полупистолетная, хотя действительно, английская тоже встречается и даже чаще, чем это можно было бы предположить, исходя из здравого смысла. Чувствую, надо пояснить.

Ружьё с английской ложей позволяет обеим рукам стрелка находиться на одной линии со стволами. Это важно при стрельбе навскидку, но не тогда, когда исходное положение ружья у плеча, как при стрельбе Live Pigeon и Helice. Для садочного ружья английская ложа - довольно серьёзный недостаток: она не поглощает отдачу. Что действительно странно и чему не могу найти вразумительного объяснения уже много лет, это редкость пистолетных лож среди садочных двустволок. Если у кого есть идеи, с удовольствием выслушаю.

Продолжая о ложах: внешне ложи садочных и «охотничьих» ружей ничем не отличаются, но только внешне. Ложа садочного ружья слегка короче. Причина - им навскидку не стреляют. И ещё, поскольку и голубь и Helice почти всегда поднимаются в полёте, параметры ложи и высота прицельной планки в садочных ружьях так подобраны, что эти ружья «выбрасывают» от 75% до 100% дроби выше точки прицеливания, тогда как 60% - стандарт для охотничьих дробовиков.

Перед началом соревнований по садочной
стрельбе. Англия, конец XIX века

Увлечение состоятельных классов садочной стрельбой и появление недоступных для большинства публики закрытых клубов не повлияло на интерес к этому спорту среди менее имущих классов. Люди со средствами заказывали свои Pigeon Guns там же, где они покупали Game Guns, в Лондоне. Ну а кто победнее, тянулись в Бирмингем или шли в мастерские провинциальных оружейников. Джон Грегсон познакомил Пратта, а через него и меня, с термином «Sparrow Guns» («Воробьиные ружья»), используемым на северо-западе Англии для описания садочных ружей посредственного качества; в Америке - Field Grade. Как правило, упоминание «посредственного качества» вызывает у нас воспоминания об одежде производства фабрики «Московская швея», автомобилях «Москвич» и всего, без чего лучше обойтись. Как и в большинстве правил, в этом тоже есть исключения. Одно из них - английские садочные ружья «посредственного качества». Давайте воздержимся от презрительных ухмылок и посмотрим, чем качество этих скромных инструментов уступает Best Guns. Для наглядной демонстрации описываю то, что под рукой, моё курковое садочное ружьё, сделанное одним из лучших бирмингемских оружейников Томасом Вайлдом (Thomas Wild) в конце 80-х годов 19-го века. Даже с расстояния нескольких шагов, по скромности рисунка дерева и минимальному количеству гравировки, самый неискушённый человек уверенно заключит, что ружьё совсем не London Best. Детальная инспекция это подтвердит. Первое, что при взгляде на разобранное ружьё бросается в глаза любому, кто хоть как-то знаком с британским спортивным оружием, прямоугольное сквозное отверстие в нижней части замка. Оно проделано для заднего крюка - безошибочный признак «второй свежести». Делается так только на дешёвых ружьях из соображений экономии, чтобы не тратить время на точную подгонку крюка «по месту». При близком взгляде видно, что стволы плохо выстучаны и отполированы: до допуска в 0,0005 дюйма, как это полагается в лучших лондонских, явно не дотягивает. Качество внешней отделки замка и курков низкое. Общее впечатление - топорность, грубость исполнения. Всё так... Но садочные ружья, независимо от их цены, создавались для соревнований, в которых были дорогие призы. Ружью, что не давало шанса на победу, места на ринге не было.

Значит ли, что нет никакой практической разницы между наилучшими лондонскими и провинциальными замухрышками, что всё равно из чего стрелять? Нет, братцы, не значит. Лучшее распределение веса, динамика, подгонка ружья с учётом строения тела стрелка, особенностей его стиля стрельбы - всё это давало (и даёт) преимущество дорогостоящим лондонским ружьям.

Не все негативно относились к
стрельбе по живым мишеням.
Женщины не отставали от
мужчин и нередко стреляли
не хуже них, но призы
разных уровней,
разыгрывались лишь среди
представителей сильного пола

Наговорив столь много нелестного о моей Золушке, надо и доброе слово замолвить. Она идеально подходит для той работы, ради которой её держу: для охоты на уток и гусей. Именно для этого я и купил её после того, как в Штатах запретили стрельбу водоплавающей дичи свинцом и перешли на сталь. Не обошлось, правда, без хирургического вмешательства. Потребовались две внутриполостные операции и одна косметическая. Как и полагается садочному ружью, большая часть дроби выплёвывалась выше цели, так что пришлось гнуть ложе. За этим последовало удаление гланд: нужно было уменьшить дульные сужения, родные её чок и чок для охоты не годились, тем более при стрельбе сталью. Поскольку ружьишко было не из дорогих, проблемы поддержания оригинального состояния, так важного для сохранения цены при перепродаже, не стояло. А посему, вместо фиксированных сужений, решено было воткнуть сменные Брайлевские втулки. Там же у Брайли (Jess Briley) произвели операцию по пересадке веса. Изначально центр тяжести моего Т. Wild был в паре сантиметров впереди оси. При стрельбе это вызывало непроизвольную остановку ружья и заканчивалось промахом сзади. Для коррекции, вместо проверенного способа - заливки свинца в ложу, я попросил вставить ртутный компенсатор для поглощения отдачи, что и было сделано. В результате, при общем весе 8,5 фунтов, это курковое ружьё с 30-дюймовыми стволами легко переваривает устойчивую диету из 2,75-дюймовых патронов, снаряжённых 1,125 унциями стальной дроби с периодической добавкой из 3-х дюймовых с 1,25 стальными унциями из 00 (для непосвящённых 00 - это не вывеска на входе в общественный сортир, а обозначение размера дроби).

Для спортинга ружьё годилось по всем статьям, кроме веса. Две сотни мишеней, одна за другой, с ружьём в восемь с половиной фунтов, для меня оказалось многовато. Усталость начала сказываться уже после первой полусотни выстрелов. Выбор между использованием для спортинга ружья полегче и получасом с гантелями каждый день труда не представлял, определился автоматически - с детства ненавижу спортивные упражнения. Прооперированный Томми Вайлд утвердился в должности главного по уткам и гусям, а я начал поиск 7,5 фунтового садочного ружья для клубной стрельбы. Сердце успокоилось, когда на аукционе повстречал и увёл из-под носа у конкурентов Гранта красавца весом 7 фунтов 7 унций, с 30-дюймовыми стволами, замками на боковых досках, боковым рычагом и, о чудо, со стандартной (не плоской), нормальной высоты прицельной планкой.

Мораль басни в том, что Pigeon Guns, оригинально задуманные как инструмент для конкретной работы, прекрасно справляются с несвойственным им делом, причём лучше тех ружей, что специально создавались для стрельбы спортинга и охоты на водоплавающую дичь.

В России нет ни садочной стрельбы, ни Helice. Американские энтузиасты Live Pigeon Shooting рассказывают, что русская FITASC насмерть стоит против узаконивания этого спорта. Хочется надеяться, что дяди, от чьего решения это зависит, передумают и дадут добро, а если нет, то их переизберут и заменят другими, более разумными. По части Helice, нашептали мне хьюстонские кореша, есть-де слушок, дошедший из Италии, что какой-то российский клуб уже закупил метательные машины для ТРЁХ стендов. Правда или нет, не знаю. Сами проверяйте. В любом случае, появление Helice в России неизбежно. Как только этот спорт укоренится, возникнет нужда в ружьях. Как и везде, часть стрелков предпочтёт полуавтоматы, благо это дёшево и сердито, другие уцепятся за свои бокфлинты, кто-то выползет на ринг с охотничьей горизонталкой, и лишь единицы оценят преимущества классического садочного ружья.

Джозеф Мерлинский
Мастер ружье 01-2005